Театр «Спичка» представил спектакль «ИИИ» по роману «Идиот» Ф. М. Достоевского

«Достоевский не мейнстрим, он, наверное, не такой модный, как другие авторы, и его в принципе редко берутся ставить молодёжные театры, но мы попробовали, рискнули», – говорит режиссёр театра «Спичка» Ксения Ломакина.

Спектакль тихий: на площадке три дебютанта, в зале тишина. Тухнет свет. В полном мраке появляются первые действующие лица. Монотонный шёпот актёров звучит, словно не со сцены, а внутри каждого зрителя. Но вот загорается свет, и перед зрителем предстаёт главный герой. Кто он, что с ним творится… Он мечется раненой птицей по голому полу, а за белым полотном в конце сцены сотней тысяч теней проносятся люди, спешащие на поезд, а, быть может, только сошедшие на перрон. Это тот самый князь Лев Николаевич Мышкин, привычный герой романа Достоевского, за свою наивность и бесконечную доброту прозванный «идиотом».

С первых минут становится ясно: бессмертный роман Достоевского зазвучал по-новому. В маленьком часовом спектакле весь трагизм современной взрослой жизни: мы забыли, как сами были детьми. Постановка Ксении Ломакиной – это законченная история, которая наталкивает зрителя на размышления о собственной жизни. «Большие не знают, что ребёнок даже в самом трудном деле может дать чрезвычайно важный совет. О боже! Когда на вас глядит эта хорошенькая птичка, доверчиво и счастливо, вам ведь стыдно её обмануть!», – говорит главный герой, маленький Идиот.

На сцене лестница, старенький потёртый чемодан, хранящий самое дорогое – фотографии – и сам герой. Персонаж Екатерины Спиридоновой неоднозначный. Актриса часто перевоплощается: то она идиот, от лица которого ведётся история; то – Мари, девушка, которую спасли дети, то сами эти дети. Князя Мышкина, как правило, играют по очереди три исполнителя. Но Екатерина Спиридонова сыграла главную роль в одиночку, меняя образы, интонации и декорации, совмещая в себе сразу три ипостаси.

Зритель становится частью спектакля. Он не в зале, не со стороны наблюдает за происходящим, а находится в самой гуще событий, рядом с героем. С ним разговаривают, заставляют включиться в игру. «Есть в театре понятие «четвёртая стена». Иногда актёры ставят воображаемую стену между зрителями и играют у себя на сцене, вот нужно эту стенку чуть-чуть сдвинуть или сломать совсем и внимательно смотреть на людей, понять, кто пойдёт к тебе на сцену, а кто предпочтёт посидеть в уголочке», – говорит Екатерина Спиридонова.

«Искушение Идеологией Идиота» наполнен тонким психологизмом, яркой актёрской игрой, его сюжет детально выстроен. На первый взгляд, это постановка одного актёра. Игра теней и света, монотонный шёпот в голове Идиота создавали люди за ширмой. Их практически не видно, но без них нет ни Идиота, ни самой постановки.

В трактовке театра Идиот – человек, несущий в себе внутренний свет, который ощущается даже физически. А световая аранжировка только лишний раз подтверждает это. Он – взрослый ребёнок, который легко находит общий язык с детьми, но не так просто – со взрослыми. «Ребёнку всё можно говорить. От детей ничего нельзя утаивать под предлогом, что они маленькие и что им рано знать», – твердил герой. Он несёт какую-то светлую грусть по детству, по отдельным фрагментам прошлого, которые люди теряют с годами, а потом – в самые тревожные моменты жизни вспоминают. Маленький Идиот, который ходит по сцене, говорит мудрые вещи устами ребёнка, тем самым искушает взрослых быть добрее, мудрее, светлее, чище и не допускать общей беды, которая случается с такими, как Мари.

Постановка наполнена символами, причём символами, которые чётко отсылают зрителей к конкретной ассоциации: крест – распятие, лестница в небо, венки, вхождение в воду, как отпущение грехов. «Наверное, спектакль должен вызывать неоднозначное впечатление, потому что мы в него очень много вложили. Мы долго создавали историю в истории, сюжет в сюжете», – рассказывает режиссёр.

На постановку спектакля ушло не так много времени – всего за четыре репетиции новички вжились в роли и смогли представить «ИИИ» зрителю.

«Сам Достоевский очень вязкий, к нему можно прилипнуть, как муха, и застрять. В текст я вживалась отдельно, в роль – отдельно, потому что язык Достоевского был понятен для его современников, для нас все эти обороты непривычны, – рассказывает актриса Екатерина Спиридонова. – Я ночами переписывала тексты от руки, по-другому не могла. А роль… Отдельный образ один, отдельный образ другой – существовали некоторое время без слов. Слова, как монтажный элемент кино, сводили всё воедино».

Премьера спектакля состоится 14 мая в малом зале Пушкинской библиотеки.

Виталина Скрипина

Фото автора