«LЮК»: Если ты чего-то стоишь, ты можешь кого угодно заставить себя слушать

Корреспондент: Сегодня вы презентуете свою новую пластинку «Мамина юность». В чём её отличие от остальных трёх альбомов? Есть ли в ней что-то, чего раньше в творчестве «LЮКа» не было?

Оля Герасимова (вокал): В плане музыки этот альбом стал более роковым, более жёстким. Но при этом всё по-прежнему в собственном стиле «LЮКа».

Валентин Панюта (гитара): Важно, что альбом мы записали в известной киевской студии «211» у очень хорошего саундпродюсера Виталия Телезина, который работал с «Ляписом Трубецким», «Океаном Эльзы».

Корр.: То есть персона, в данном случае саундпродюсер, влияет на то, какой в итоге будет музыка?

Олег Сердюк (клавиши): Сведение по сути, как и написание песни, – процесс творческий. Многие песни после аранжировок, добавлений становятся совсем другими по сравнению с изначальным вариантом.

В. П.: Да, Виталий Телезин сделал звук, который нам мог только сниться. Плюс мы очень хотели поработать с этим человеком.

Корр.: Кризис как-то повлиял на вас?

В.П.: Вообще, этот альбом по финансам – самый дорогой. Он обошёлся нам больше, чем три предыдущих альбома, вместе взятые. Нам все говорили: «Зачем вы это делаете сейчас?». Были варианты выпустить его осенью, но мы всё же приняли решение издавать альбом.

Корр.: Как относитесь к тому, что ваши треки распространяются через Интернет?

В.П.: С нового альбома песни в Интернете появились ещё накануне его презентации. В целом мы относимся к этому вполне нормально, даже положительно. Пусть больше людей скачают, послушают эти песни. Тем более что всё равно продажами нам не окупить тех средств, которые мы вложили в запись альбома.

Кор.: В «Маминой юности», как и в предыдущих альбомах «LЮКа», продолжили играть очень многожанровую музыку, включающую в себя огромное количество стилей. Это разнообразие в творчестве умышленно создаётся или получается само по себе?

В.П.: Нет, всё, что получается, получается само собой. Мы никогда не думаем, что вот сейчас мы сделаем песню в каком-то отдельном жанре или стиле... Нас пять человек, у каждого какие-то свои музыкальные ориентиры, каждый вносит что-то своё. Из-за этого в процессе создания песен очень много спорим.

Корр.: У вас много песен на родном украинском языке. Нет ли проблем с восприятием российской публикой таких композиций?

О. Г.: Совсем нет. Многие выучивают украинские тексты наизусть, потом поют их на концертах. Кроме этого, у нас есть песни на французском языке, а в новом альбоме и на итальянском. И всё нормально слушается и воспринимается.

В. П.: Так получилось, что в новом альбоме у нас в основном песни на русском языке. Хотя у нас есть песня «Зима», изначально она была написана на украинские стихи. Но в России многие упёрлись, сказали, что нужно и на русском языке её записать. И вот мы в четыре часа утра на Курском вокзале в ожидании поезда Москва – Харьков, среди сумок, людей, на этих лавках, среди бомжей, придумали слова и для русской версии.

Корр.: На новой пластинке у вас есть трек «Tribute to Shostakovich», это как-то связано с привязанностью к музыке композитора?

В. П.: Оля давно придумала мелодию, но для неё нужен был ещё какой-то текст. Однажды в Интернете нашли обращение Дмитрия Шостаковича к жителям блокадного Ленинграда и решили вставить его в эту мелодию. Не то чтобы мы претендуем на величие композитора. Просто эта песня – это наше посвящение такому великому человеку. Кстати, это, наверное, наш самый любимый трек в новом альбоме.

Корр.: Следующее ваше выступление по графику пройдёт в более крупном московском клубе «Икра». Для вас имеет значение, на какой по масштабу площадке выступать? Перед какой публикой: слушающей, танцующей?

В. П.: Раньше, три-четыре года назад, мы на это обращали внимание. Сейчас же понимаем, что, в общем-то, это неважно. В том и состоит мастерство, профессионализм, чтобы сыграть в любых условиях. И если ты чего-то стоишь – ты сможешь заставить слушать себя кого угодно.

О. Г.: Нам хочется только того, чтобы эту музыку услышал как можно больше людей.

В. П.: Плюс ко всему, если раньше мы были «лаунжевой» группой, то сейчас наша музыка изменилась, и люди уже стали больше именно слушать её, танцевать под неё. Нас в этом смысле Белгород приятно удивил. Просто сначала смутило название: арт-студия. Думали, будем играть где-нибудь посреди книжек. А оказалось, что здесь хорошая площадка, как раз то, что нужно.

Корр.: Со времени записи нового альбома не сочинялись ли новые песни?

В. П.: Честно говоря, пока даже не было времени подумать об этом. Раньше у нас в компьютере была папка «Четвёртый альбом», и мы туда скидывали все идеи. А новой папки пока не появилось. В принципе, мы бы могли делать по новой песне каждые стуки.

О. Г.: Но хочется, чтобы песни появлялись сами по себе, сами приходили.

В. П.: Да, пока что мы хотим созреть для новых песен.

Корр.: Так получилось, что в Белгороде складывается целая череда выступлений харьковских музыкантов: Сергей Бабкин, вы, ожидается выступление «SunSay». Есть ли у вас что-то вроде некоего сообщества «харьковского рока»?

В.П.: Да, конечно, мы все очень хорошо дружим. И с этими группами, и со многими другими, которые менее известны. Вообще, Харьков – достаточно большой город с большим количеством студентов, клубов. Именно клубная жизнь с выступлениями живых коллективов в Харькове развита больше, чем в Киеве, что позволяет группам набраться мастерства. Большинство украинских групп ведь вышли не из Киева совсем. «Бумбокс», по-моему, из Кривого Рога, «Океан Эльзы» – из Львова. Но вообще, харьковские группы, конечно же, – самые лучшие. Как в России есть рок-столица Петербург, так на Украине есть Харьков.

Беседовал Сергей Шевченко

Фото Александра Гаврилова