Режиссёр Анатолий Морозов: «У каждого есть свои «аустерлицы» и «ватерлоо»

Корр.: Анатолий Афанасьевич, позвольте поздравить Вас со столь замечательной работой! Ваш спектакль – настоящий подарок для белгородской театральной публики. Перед сдачей спектакля Вы сказали зрителям, что те годы, когда Вы были главным режиссёром нашего театра, были очень счастливыми…

А. Морозов: Понимаете, я боюсь таких высоких слов… Но могу сказать, что за те несколько лет нашему театру удалось поставить несколько спектаклей не просто удачных, а таких, которым была предопределена долгая жизнь. И это, так же, как и в нынешней премьере - результат творческого единения, причем, - не только актёров, но и художников, композиторов, гримёров, костюмеров, осветителей, технических работников сцены. Словом, всего коллектива.

Вспоминаю чеховские «Три сестры». Спектакль имел большой резонанс. Его запись я увёз в Соединенные Штаты. И там отметили совершенно новое прочтение Чехова. Работа вызвала интерес у заграничной публики.

Или взять спектакль, поставленный по мотивам произведения Фёдора Достоевского «Дядюшкин сон», - «Прощальная гастроль князя К.». Вместе со спектаклем «Наш городок» по пьесе Торнтона Уайлдера наши актёры показывали его в Москве, на сцене Академического театра Российской Армии. Эти работы понравились москвичам, привлекли внимание столичной театральной общественности.

Корр.: Я помню поставленные Вами спектакли «Месяц в деревне» по произведениям Ивана Тургенева, «Бесприданницу» Островского, те работы, о которых мы уже говорили, и у меня складывается мнение, что Вы всё же больше тяготеете к отечественной классике.

А. Морозов: Нет, я бы так не сказал. В моей творческой биографии, связанной с Белгородским театром, есть и исторический спектакль «Креститель», и работа по пьесе современного драматурга Проталина «Ах, зачем эта ночь так была хороша!»…

Дело не в том, тяготею я к классике или не тяготею. Для меня определяющим моментом, является, я бы сказал, возможность через ту или иную пьесу, классическую или неклассическую, говорить о том, что тебя, в частности - меня, вместе с актёрами волнует в данное время, в конкретный исторический промежуток времени.

По поводу классики. Классика становится классикой только тогда, когда она не превращается в какую-то, я не знаю, «музейную картину». Классика… А зачем она? Каким образом меня или кого-то другого волнует судьба Натальи Петровны из «Месяца в деревне»? Или судьба князя К. из «Последней гастроли…»? Если ты пройдешь мимо, то классика становится покрытой музейной пылью. Поэтому, может быть, получилось так, что эти спектакли оказались на волне эмоционального восприятия. Прежде всего - моего режиссёрского восприятия, актерского, и, конечно, зрительского.

Если зритель скучает, нейтрально относится к тому, что происходит на сцене, то нет смысла говорить о действенности театрального искусства как таковом.

Корр.: «Купившись» на название спектакля, многие зрители считали, что идут наблюдать за историческими событиями, связанными со славой императора Наполеона, вникать в придворные интриги, тривиальные любовные приключения. Сюжет оказался совсем иным, спектакль, без сомнения, всем понравился. Но и заставил публику о многом задуматься. Что для Вас значит этот спектакль, почему Вы сделали свой выбор в пользу именно этой пьесы?

А. Морозов: Для меня это опять же – возможность говорить о том, о чём сейчас нельзя не говорить. В принципе – это не просто история императора Наполеона. «На базе» истории его жизни для меня важно как бы «заразить» актёров, себя, зрителя ощущением очень простых вещей.

Прежде всего, мне кажется, что в жизни каждого человека есть свои выигранные «аустерлицы» и проигранные «ватерлоо». У каждого в его жизни, судьбе, поступках были те, за которые человеку не стыдно, и те, о которых порой не хочется вспоминать. И как важно, подводя те или иные итоги жизни, - а их можно подводить не только в зрелом возрасте, но и раньше, - всё равно наступает момент, когда человек задумывается: а что же было в его жизни?

Очень важно, чтобы «оказавшись на острове Святой Елены», другими словами, очутившись где-то в одиночестве и преданным забвению, - а это в жизни почти каждого человека бывает - когда он теряет работу, или уходят из жизни очень дорогие ему люди - человек чувствует: «Ну, вот, надо мной сгустились такие тучи!..» - важно понять и сказать самому себе, как говорит героиня спектакля «Улыбайся и будь счастливым! Есть солнце, есть пение птиц. Есть радость - она все-таки есть!» Самое главное - не думай о том, что было, радуйся тому, что есть!

Радуйся каждому прожитому дню, потому что этих дней, дарованных человеку свыше, - их может быть больше или меньше, но они считанные… Их нельзя растранжиривать. Ведь как мы живем – ждём нового года, праздника, вот он пришёл, уже 1 января. Проходит этот день, и мы уже ждём нового праздника - дня рождения, например. Так, в ожидании очередных праздников, и улетают год за годом. А в принципе каждый день, простой прожитый день является уникальным.

И вот как бы обратить человека в это, послать в зрительный зал «сопереживательный» момент, сказать человеку: «Ты – император! Потому что ты – человек! Со своим достоинством. Каждый человек – Наполеон». Каждая женщина должна чувствовать по-своему, что она – императрица. Потому что она красива, какой бы они ни была. Она женщина – и она прекрасна.

Когда ближе к финалу Жозефина появляется на сцене в красивом платье, с гордой осанкой, и зрительный зал начинает аплодировать – почему он аплодирует? Не просто же потому, что она красиво оделась! Потому что зрительный зал говорит «Правильно, правильно, женщина! Чувствуй себя красивой, чувствуй себя императрицей! Чувствуй себя уникальным созданием на этой земле!». Точно так же зал начинает аплодировать Наполеону, когда тот начинает дурашливо танцевать. Не просто потому, что он хорошо танцует. Он сумел преодолеть себя, и зритель поощряет его за это. И речь в данном случае идёт не о конкретном Наполеоне или Жозефине.

Для меня этот спектакль - возможность ещё раз открыть зрителю истину – банальную истину – надо уметь радоваться каждому дню. Но если её скажешь назидательно, человек пройдет мимо. Если же преподнесешь вот так, эмоционально, у человека останется ощущение какого-то хорошего «вкуса жизни». Вот что для меня главное в этом спектакле.

Корр.: Главные роли в новом спектакле - Наполеона и Жозефины – играют народные артисты Российской Федерации Николай Черныш и Марина Русакова. Какими принципами руководствуетесь Вы при подборе актёрского ансамбля? Насколько я помню, именно эти артисты большей частью играют заглавные роли и в других поставленных Вами работах…

А. Морозов: Не только эти актёры. В «Трёх сёстрах» был прекрасный актёрский ансамбль. В нём были заняты Людмила Шмелева – сейчас она уехала из Белгорода в Москву, замечательно играл ныне покойный Владимир Ярмак.

В этом и других спектаклях играла Надя Пархоменко, тоже «крепкая», хорошая актриса. Во многих моих спектаклях играл Виталий Стариков – в «Крестителе», «Трёх сёстрах». Практически во всех, кроме одного, спектаклях играл у меня и Виталий Бгавин. В данном спектакле, роли, на мой взгляд, могли сыграть именно эти актёры. Роль вот такого, казалось бы, «увядающего» человека, Наполеона, в котором просыпается новая энергия, должен играть Черныш. Точно так же, как и Жозефину я мог представить только в исполнении Русаковой. И дело тут не в «любимчиках» …. Тут совершенно иные критерии.

В оркестре у каждого дирижёра есть своя «первая» скрипка. В спорте, например, в команде из одиннадцати футболистов, всё рано есть двое-трое, про которых тренер говорит: «Вот это – опора!»

Вот так и эти актеры, в этих спектаклях, они – моя «опора». Я знаю, что они не подведут. Я знаю, что они могут взять на себя бремя лидерства. Это очень сложное бремя. В принципе, актёр может быть профессионалом во всех отношениях. Но быть лидером – это тоже профессия. Хороший актёр - это одна профессия, а хороший актёр-лидер – другая. Через них я наиболее полно могу выразить свое творческое мировоззрение.

Корр.: По нашей белгородской публике я могу сделать вывод, что, несмотря на мощный технический прогресс, у людей не только не теряется интерес к театру, но напротив, он растёт. В зале Белгородского драмтеатра всё больше появляется молодёжи, причем - не по «оргнабору», а приходящей самостоятельно, желающей приобщиться к искусству. Практически на всех спектаклях нашего театра – аншлаг. Чем Вы могли бы объяснить такое явление?

А. Морозов: Мне сложно судить об этом. Я ни в одном конкретном театре сейчас не работаю. Меня приглашают, я ставлю спектакль полтора-два месяца в одном городе потом – в другом. Поэтому делать какие-то обобщения не могу.

Но я могу сказать такую вещь. Значит, «танцы и цирк со звёздами», все эти шумные шоу - от них люди, видимо, уже устали. Театр умеет волновать, у зрителя возникает ощущение присутствия при сиюсекундном процессе – здесь и сейчас! Этого ни одно шоу не заменит. В театре «под фанеру» не сыграешь, не споешь. В театре надо петь «живым голосом». И человек присутствует при развитии событий вот сейчас! Вы посмотрели один спектакль, а через какое-то время посмотрите его же. Но у вас будет совсем иное восприятие! Лучше или хуже – другой вопрос. Но что-то изменится в игре актёров, у вас сложится иное впечатление! И мне кажется, что сейчас зрителя привлекает живое, душевное слово. Которого он, по сути дела, не слышит ни с экрана телевидения, ни в кинотеатре. Я сам люблю время от времени посмотреть новый фильм, хожу в кинотеатры. Посмотрел тех же «Пиратов…» Удивлялся спецэффектам. Но второй раз уже не пойду, в отличие от театра.

Ещё вот вспоминается, как после спектакля «Наш городок» мы с актёрами вышли на центральную площадь Белгорода. Здесь гуляли люди, кучками стояла молодёжь. И тут, увидев исполнительницу главной роли, молодые люди стали скандировать: «Э-ми-ли, Э-ми-ли…» Поверьте – этого дорогого стоит!

Думаю, что немаловажную роль успешной деятельности играет и то, что художественный руководитель театра, Виталий Слободчук, приглашает ставить спектакли разных режиссёров. Поэтому каждая работа получается разной, по-своему интересной. Взять, например, спектакль «Горе от ума, который ставил мой брат, Борис Морозов. Совершенно свежее, чистое восприятие, казалось бы, «растасканной» на цитаты пьесы Грибоедова. И молодёжь сидит в зале, словно бы заново открывая для себя совершенно неведомый мир, совсем не тот, каким он представлялся, когда произведение «проходили» в школе.

Важно, чтобы зритель, придя в театр, не был обманут. Потому что, если он видит на сцене скуку, подделку, особенно это касается игры актеров, такой зритель говорит: «Не был я в театре год-два, и еще столько же не приду».

Театр – это особый вид искусства, это - прежде всего единение со зрителем, с залом в том или ином эмоциональном порыве. Немаловажным является даже и тот фактор, что Белгородский драмтеатр привлекателен снаружи, зритель комфортно чувствует себя и внутри. После недавнего ремонта здание театра преобразилось, и проделанная работа была, надо полагать, продиктована прежде всего заботой о зрителе.

Корр.: Анатолий Афанасьевич, традиционный вопрос в завершение беседы: каковы Ваши творческие планы?

А. Морозов: Нынешний год был для меня очень напряжённым: я поставил четыре спектакля - в Пензе, Орле, Оренбурге и вот здесь в Белгороде. Каждый из них забирает большое количество внутренней, эмоциональной энергии. Предложения есть, кое-что я уже предполагаю, но я - человек суеверный, предвосхищать события не буду. Думаю, что до осени буду отдыхать, а уж потом – снова за работу.

Корр.: Большое спасибо Вам за беседу. И ещё раз хочу выразить благодарность за чудесный спектакль. Надеюсь, что Вы не раз приедете к нам, чтобы побаловать белгородскую публику замечательными работами.

А. Морозов: В свою очередь я хочу поблагодарить всех, кто помогал ставить спектакль «Наполеон и Жозефина», белгородским зрителям, спасибо за теплый приём. Я уезжаю с чувством большего удовлетворения. И очень рад, за то, что, говоря словами великого поэта, «Чувства добрые я лирой пробуждал»…

Беседовала Тина Тимская