Установить точное количество жертв войны в Белгороде не дают особенности документов

Начальник управления по делам архивов Белгородской области Павел Субботин сообщил о том, что в Белгороде рассекретили часть документов, в которых содержатся данные о потерях мирного населения Белгородской области. По словам Субботина, несмотря на то, что многие населённые пункты вели отчёты и записывали всех убитых, раненых и угнанных в плен, пофамильный список составить невозможно.

Жизнь всегда сложнее, чем мы её себе представляем. Записывали зачастую как Федя Слепой. Или вообще просто Петрович. Все его звали Петрович, его и в документе записали как Петровича. Ни фамилии, ни имени никто не знает. Или вообще кличка какая-то в селе была у человека. Не записывать же его в официальный документ так. И во всех регионах так: отчества без имён и фамилий, имена без отчеств и фамилий, прозвища, просто указание профессии или должности. В именной список как вносить? Петровича? Павел Субботин

Эксперт отметил, что для истории важнее не составление сухих отчётов со строгой классификацией, а живые свидетельства происходящего. Так, опубликованные письма, протоколы допросов и воспоминания очевидцев внесут больший вклад в формирование у современного поколения картины прошлого, чем поимённый перечень погибших.

Точную цифру пострадавших среди мирного населения мы назвать не можем. Цифры разнятся даже по конкретным событиям. Вот, например, камышитовый завод в Белгороде. Цифры отличаются от семи сотен до двух тысяч погибших. Часть там были наши евреи, часть — пригнали с западных частей Украины. К нам приходил запрос из Израиля в своё время, просили дать списки погибших. У нас эти списки есть, но они неполные. Там указано 90 человек только. Но все говорят, что их было (гораздо — прим.ред.) больше. Павел Субботин

Субботин подчеркнул, что мы должны рассматривать войну через призму судеб, а не через призму цифр. Важнее давать живые истории, чем безликие отчёты с указанием количества страниц в документе.