Белгородский правозащитник отсудил у полиции компенсацию за задержание после митинга

Белгородский юрист Евгений Соколов потребовал у УМВД города Белгорода полмиллиона рублей за незаконное задержание, но судья Октябрьского суда Ольга Сторчак решила, что будет достаточно и 12 тысяч рублей в качестве компенсации морального вреда.

Как уже сообщало «Бел.Ру», 23 января 2021 года в Белгороде прошёл митинг против политических репрессий и в защиту оппозиционного политика Алексея Навального*, который сначала был отравлен, а после возвращения из зарубежной клиники отправлен в российскую тюрьму.

Участников акции задержали и вменили им нарушение правил проведения публичного мероприятия. Полицейские настаивали в судах, что акция не была согласована с мэрией Белгорода, а потому участие в ней является административным правонарушением. Юрист Евгений Соколов не был на акции, но тоже оказался в числе тех, кого обвинили в нарушении правил публичного мероприятия. Соколов сумел доказать, что он не присутствовал на митинге.

7 февраля в Октябрьском суде состоялось последнее заседание по иску правозащитника Евгения Соколова. Представители полиции снова настаивали, что сотрудники УМВД не нарушили закон. Ранее полицейские утверждали, что задержания как такового не было, а группа полицейских, в числе которых были два подполковника, пришли в мэрию, чтобы сообщить правозащитнику, что сотрудник Центра по борьбе с экстремизмом увидел на фотографии с митинга какого-то человека, похожего на Евгения Соколова.

Митинг прошёл 23 января 2021 года, а юриста задержали 26 января — как раз в тот день, когда он должен был представлять в суде интересы задержанной на митинге Натальи Шолоховой (она впоследствии с помощью Евгения Соколова отсудила у полиции 15 тысяч рублей в качестве компенсации морального вреда). Полицейские могли прислать Соколову повестку по почте, либо взять её с собой, когда пришли в мэрию, однако не сделали этого.

Как уже сообщало «Бел.Ру», сотрудник регионального Центра по противодействию экстремизму и терроризму Максим Балахонов пояснил, что его коллега из центра «Э» Дмитрий Букшенко составил рапорт об участии Евгения Соколова в митинге и нарушении им закона, а он должен был после этого встретиться с Евгением Соколовым. Балахонов пояснил, что отправка повестки почтой занимает больше времени, но не смог пояснить, почему он не взял с собой повестку, когда отправился на личную встречу с правозащитником.

Сотрудники полиции противоречили друг другу и сами себе

По пути в мэрию Балахонов, по его словам, случайно встретил двух подполковников из другого отдела: Юрия Долженко и Вадима Маснева и попросил их пройти с ним, так как у полицейских в данных случаях должно быть трёхкратное преимущество в численности.

Максим Балахонов в суде сказал, что не задерживал Евгения Соколова и пошел в мэрию только для того, чтобы проверить информацию. Однако случайно встреченный им подполковник полиции, начальник оперативно-сыскного отдела Юрий Долженко на этом же заседании заявил, что Максим Балахонов попросил его помочь именно в доставлении.

Правозащитнику пришлось поехать в отделение и написать объяснение. Полицейские показали ему фото какого-то человека в маске и шапке, снятого издалека. Евгений Соколов сказал, что на фото неизвестный ему мужчина, и, судя по фото, намного его моложе. После этого он смог покинуть отделение. 29 января полиция вынесла определение об отказе в возбуждении дела об административном правонарушении по ч. 5 ст20.2 КоАП РФ в связи с отсутствием состава административного правонарушения.

Сотрудник Центра по борьбе с экстремизмом Дмитрий Букшенко в рапорте указал: «в ходе проведённых мероприятий установлено, что одним из активных участников являлся Соколов Евгений Владиславович, 04.08.1960 года рождения… Таким образом в действиях Соколова Е.В. формально могут усматриваться признаки административного правонарушения, предусмотренного ч. 5 ст. 20.2 КоАП РФ». В суде Букшенко заявил, что после митинга он искал в интернете изображения людей, которые вышли на митинг, и увидел комментарий о том, что «юрист Евгений Соколов мог принимать участие в митинге» 23 января и фото, прикрепленное к комментарию. И на основании этого он решил составить рапорт. Однако в суде он заявил совсем не то, что указано в рапорте, указав, что фото было некачественным и невозможно было сделать вывод о том, кто изображён на данном фото.

В судебном заседании 7 февраля ни Букшенко, ни Балахонов уже не присутствовали. Представитель УМВД России по Белгородской области Максим Коденцев в возражениях на исковое заявление указал всё те же данные из рапорта Дмитрия Букшенко о том, что сотрудники УМВД установили, что Соколов был одним из участников митинга. Представитель истца в ответ заметил, что эти данные уже были опровергнуты самим Дмитрием Букшенко. Представитель УМВД так и не пояснил, зачем он скопировал эту информацию в новый документ. Также он не смог объяснить, почему начальник оперативно-сыскного отдела Юрий Долженко говорил в суде о просьбе сотрудника Центра по борьбе с экстремизмом Максима Балахонова помочь ему в доставлении в отдел, а сам Балахонов — о том, что он вовсе не собирался задерживать и доставлять Евгения Соколова в полицию и задержания как такового не было.

Представители УМВД Максим Коденцев и Мария Лесникова предоставили суду распечатки с интернет-сайтов и скриншоты видео в качестве того, что Евгений Соколов участвовал в других митингах и защищал права сотрудников штаба Навального** в Белгороде. Представитель УМВД заявил, что на основании этого у полицейских были основания полагать, что Соколов мог участвовать в акции против политических репрессий. Вот только как связано участие в согласованных акциях в 2017 году и несогласованной акции в 2021 году, Максим Коденцев не сообщил.

«Политическая акция устрашения»

Евгений Соколов свое пребывание в отделение описал так: «Приехали, поговорили и разбежались» и заявил в суде, что считает задержание политической акцией, проведённой для его устрашения.

Все знали, что это не я (на фото — прим. ред.) Это был просто способ меня туда доставить. В истории имеются подобные примеры политических репрессий и физического уничтожения неугодных политической охранкой. В царской России это было третье жандармское отделение. В гитлеровской Германии — это было гестапо. В сталинском СССР — ГПУ и НКВД, В Румынии при Чаушеску — Securitate.Евгений Соколов

Правозащитник подчеркнул, что полицейские обязаны выполнять свою присягу, в которой указано, что сотрудники полиции должны уважать и защищать права и свободы человека и гражданина и свято соблюдать Конституцию Российской Федерации, а в данном случае, по его мнению, они нарушили и присягу, и Федеральный закон «О полиции», и злоупотребили должностными полномочиями.

У меня сложилось стойкое впечатление, что полиция переродилась в политическую охранку и вместо защиты жизни, здоровья, прав и свобод граждан занимается защитой интересов олигархов и власть имущих!Евгений Соколов

12 тысяч вместо полумиллиона

Судья Октябрьского суда Ольга Сторчак частично удовлетворила иск Евгения Соколова и постановила выплатить ему 12 тысяч в качестве компенсации морального вреда. Так как 7 февраля на заседании была озвучена лишь резолютивная часть решения, пока неизвестно, почему судья решила уменьшить размер компенсации. Вместо заявленных в иске требований о выплате полумиллиона рублей полиция обязана выплатить правозащитнику в разы меньше.

Евгений Соколов считает размер компенсации слишком мизерным и намерен подать апелляционную жалобу.

Как уже сообщалось, за нарушения полицейских в данном случае обычно платит государство. Сотрудники полиции, привлечённые в данном случае третьими лицами, могут быть наказаны, только если УМВД проявит инициативу и подаст иск о взыскании ущерба, что на практике, как отметил правозащитник Евгений Соколов, бывает редко.

*Навальный внесён в список экстремистов и террористов.

**Штаб Навального в России признан экстремистской организацией.