Иван Охлобыстин: Павел Гречихин - герой нашего времени

Взлохмаченный, в простеньких джинсах и рубашке, без привычных круглых часов, немного охрипший и удивительно скромный, Иван Охлобыстин разительно отличался от взбалмошных героев, сыгранных им в кино. «Внутри я смутьян и бунтарь. Это родовое. Но приходская жизнь стабилизирует меня», - объяснил он.

По словам Охлобыстина, основным родом деятельности для него всегда остаётся церковное служение. «У меня всегда были проблемы в аэропорту при заполнении графы «род деятельности». Понятно, что священник - в первую очередь, но это ж не будешь туда писать, это для них не социальное. И сценарист, и вроде как журналист, и публицист, т. к. это пограничные профессии. В итоге я что-то выбираю».

Как у священнослужителя белгородские журналисты не могли не поинтересоваться у столичного гостя о его отношении к урокам православия. Где грань между церковной миссионерской деятельностью и навязыванию ребёнку религии? «Наверное, нет универсального ответа. Всё-таки нужно смотреть опыт конкретного преподавателя на каждом отдельном участке. Потому что всё-таки, как в боевых единоборствах, не стиль побеждает, а побеждает мастер. И если найдётся человек, способный объяснить детям саму суть ортодоксии, то дети навсегда останутся внутри этой культуры. А если будет сухое общение для галочки, то у детей будет отторжение. То есть всё ведётся на уровне личного общения, личного примера».

По словам актёра, вера помогает ему во многом. «Возможно, это заслуги моей героической бабушки или дедушки, потому что Господь милует за что-то», - шутит он. Тем не менее на людей, которые встречаются на его пути, везёт. Так случилось и с продюсером нынешних «Духовных бесед». Молодой человек по имени Станислав предложил Охлобыстину проводить вечера с участием артиста. «Я же говорю, что это будет скукота и трэш. Я ни петь, ни плясать не умею. Точнее, люблю, но это выглядит отвратительно. Станислав предложил, чтобы я читал рассказы собственного сочинения. В конечном итоге я согласился с условием, что вечер пройдёт в академическом театре: делать - так делать серьёзно! Дамы в декольте и бриллиантах, джентельмены в смокингах - в общем, скучно и красиво. На следующий день он сообщил, что договорился со МХАТом. Было очень странно: зал был полон. Так и пошли вот эти литературные вечера».

Потом пришла пора «Доктрины 77». Идею выступить перед огромной публикой на стадионе Охлобыстину предложил морской офицер, который побывал на его выступлении в Питере. «Он сказал, что в моём выступлении был намёк на национальную идею и неплохо бы выступать с нею на стадионах. И тогда я предложил Станиславу найти самый большой стадион в самой большой стране мира. Оказались «Лужники». Ну я и предложил там организовать... Огромный режимный объект, который освоил только олимпийский мишка в 1980 году».

Но перед выступлением актёр засомневался. Перечитал «Доктрину» ещё раз: вышло, что слушать её пришлось бы часов шесть. «Да это маньяком нужно быть, чтобы выслушать всё!» - воскликнул он и сократил произведение до полутора часов. В день выступления шёл дождь, но, по словам Охлобыстина, сумасшедшим везёт: послушать «Доктрину» пришли 28 тысяч человек.

«Я не могу прийти к людям и сказать, что это истина. Я могу прийти и сказать: я думаю так, а как думаете вы? Объективность подразумевает некую проекцию на тех людей, которых уважаешь, потому что нет правды как таковой. Правда - это не существительное, это глагол. Правда, она всегда в движении, - поясняет он. - Это как закон об оскорблении религиозных чувств. В России закон как дышло: куда повернул, то и вышло. С одной стороны - правильно, с другой - поди знай, кто воспользуется. Вот если сейчас Сирию бомбить будут, то уничтожат много православных святынь. И я подумал: как гражданин имею право подать в суд на Америку, что она оскорбляет мои религиозные чувства и бомбит православные святыни. Встанет ли за меня моя страна, как США, когда с их гражданином что-нибудь случается?

Со временем пошли на спад литературные вечера. Рассказы кончились, а выступать перед публикой с одними и теми же произведениями неинтересно. «Это уже фальшь, бабло!» - восклицает Иван. Постепенно на смену им пришли «Духовные беседы», на которых любой из зрителей может задать актёру вопросы. «Оксанка (жена Ивана Охлобыстина - прим. ред.) говорит, что я сумасшедший. Мог бы отвечать на 20 вопросов, а не на три. Но на некоторые вопросы нельзя ответить за минуту».

Люди поняли, что веселить их не будут, но успокоят внутренне. Эта беседа словно душевный разговор вечером на кухне. И сюда можно прийти и из бани, и со двора, и с футбольного матча.

Поделился актёр и впечатлением о городе. Больше всего его впечатлил памятник Павлу Гречихину (тарелочку с изображением инспектора ДПС он увидел в сувенирной лавке гостиницы): «Добрая слава лучше всякого богатства и милиционер... У меня тут же ассоциативно крутится в голове стёб про мента, который взятки не берёт, тут же Анискин, тут же «Ваше благородие, госпожа удача...». Мне внутри приятно, что такие люди существовали и существуют. Самураи по сути-то. Если бы я был такого высокого духа, как он... Герой нашего времени! Я восхищаюсь им. Он сейчас хипстером может быть. Принципиальный, честный человек. Такие люди могут ошибаться, заблуждаться, находиться в прелестях. Но если они честные, Господь видит эти намерения. И выводит на прямую. Они харизматики - Господь даёт им этот дар. Они вокруг себя собирают людей, которым становится спокойно, потому что есть на кого равняться».

Татьяна Косицына

Фото автора.