Водку глушим и «морковку» после обстрелов собираем: как живут люди в Грайвороне

Улицы Грайворона встречают голыми стенами обгоревших домов. Рядом с ними по-соседски общаются мужчины, с голым торсом и тоже чуть-чуть обгоревшие — из-за жары. Камер местные не стесняются, сами охотно идут на диалог. Тем более, рассказать есть что.

«Люди доведены до отчаяния»

«Весело у нас вообще. Обстрелы каждый день. И мы уже научились по звуку выстрела определять, танк стреляет, пушка или ещё что. Ну вот, допустим, вчера я вышел на крыльцо покурить. И я слышу, как их танк на границе в десяти километрах не спеша даёт „выходы“. И слышу прилёты. Семь раз бахнул, а в ответ — тишина», — делится местный житель, седой мужчина, на глаз которому дашь лет 50.

В такой обстановке по-настоящему начинаешь ценить жизнь во всех её проявлениях.

«День прожил — и слава богу. Ночь — то же самое.

Уезжать, тем не менее, не хочется.

«Уехать? Куда уехать… ПВР, я вам скажу сейчас про ПВР. Спать на верхней шконке в забитом помещении не хочу. Я лучше дома. Мы уже, знаете, тут фаталистами стали. То есть, прилетит, накроет, убьёт — хорошо, если сразу убьёт. Чтоб не мучался. А если нет, то нет. Люди, честно говорю, доведены до отчаяния. И на работу ходим же. И работаем ещё, и как-то живём. Винить? Кого винить в этом? Выводы должны сами сделать и наши власти, и мы».

Стреляли, скорее всего, «Градом» из Харьковской области — частая ситуация здесь. Сапёры уже выдернули «морковку» — так здесь называют застрявшие части снарядов. После первого прилёта был и второй.

«Соседка, Татьяна, и она как раз в дом входила. Вот, видите, забор в дырочках. И её ранило. Осколочные ранения получила. Вошло где-то в области ягодицы, а вышло где-то в животе. Сделали три операции ей. Прилетело мощно: считайте, пристройки нет».

Пугающе звучит мысль мужчины, которой он делится с нами: «Такого я не пожелаю лютому врагу».

Но надежда на то, что всё закончится, ещё есть.

«Мы почему водку глушим?»

Рядом с домом нашего собеседника живёт цыганская семья. Их дом пострадал от прилёта снаряда во двор: в здании выбило окна, а у самой земли на стене остался чёрный след гари. Развалило пристройку: дело, как выразился местный житель, «труба». Мало что осталось и от забора, обломки которого люди собирали при нас вручную.

«Тут взорвалось, сдуло забор. Я его залепил, чтобы собаки не бегали по двору. Залепил, ну и мне фугануло, выбило окна, навес, крышу посекло. Закрывал сам плёнкой. Кто мне будет закрывать? Товарищ приехал, представитель администрации районной, посмотрел, поснимал, сделал замеры, сказал, что передаёт это в комиссию, и потом по решению будут присылать людей, которые будут замерять. Но пока никто не шевелился».

Ещё один сосед — сильно загоревший коренастый мужчина. Общаться на камеру он не захотел, но о жизни в Грайвороне всё же рассказал. Например, вспомнил случай, как пришлось прятаться под деревом у забора. От гибели спасли реакция и случайно выбранное удачное место — осколок влетел в забор в полуметре.

«19-го я на перекрёстке под обстрел попал. И по кладбищу били. И нервы сдают, честное слово. Когда попадаешь под обстрел через день-два».

Картина действительно удручающая: один из снарядов наполовину разрушил небольшой дом. По двору среди обломков кирпича и дерева испуганно бегают гуси, а за обрушившейся стеной видно то, что осталось от подростковой комнаты — старые обои, покосившуюся дверь и плакаты на стенах.

«Парень тут жил 17 лет. Ни одной царапины. Человек в рубашке родился. Лежал под этой стеной. И вылез как-то, целый остался. А бабушку… Лежит сейчас во второй, ноги посекло. 24 числа это было».

Часто грайворонцы шутят: говорят, это помогает им справиться со стрессом. Наш второй собеседник на этой улице искренне признался, что одного лишь чувства юмора ему не хватает. Как и многим его знакомым.

«Мы почему здесь водку глушим? Хоть немного мозги затуманить. Не потому, что алкоголики, а потому что как-то легче становится, стресс снимает. По-другому это пережить не получается».

Больше историй из жизни Грайворона сегодня читайте в цикле публикаций Бел.Ру.