«Сидим тут, как в Донецке». Жители Козинки рассказали о ситуации в Грайвороне

Рынок в Грайвороне практически опустел. Людей на нём почти не встретить, а большая часть торговых точек закрыта. Часть павильонов сгорела, во многих торговых помещениях выбиты окна. Сильно пострадавшим стоит здание МФЦ, увешанное ещё мартовскими объявлениями. Здесь журналисты Бел.Ру встретили Сусанну, торгующую сладостями.

«У меня там корова»

Женщина ездит в Грайворон из Козинки. Каждый день — на такси, так как «Газель» уже не ходит. Самый дешёвый тариф — 300 рублей, и то «по знакомству пожалели».

«У меня там корова. Из-за коровы я езжу. Хозяйство там, огород. Наша улица пока не пострадала. Купили генератор. Без света сидим днём, а вечером включаем, чтобы холодильник работал. И людей нет. Каждый день бомбят, поджигают дома. У кого есть хозяйство — приезжают, кормят. У меня у соседей три коровы. Приходят, доят».

Но таких мало: людей практически не осталось — «человек десять максимум».

«Только наша улица, два дома. А так держат курей, свиней тоже. Приходят, кормят, уходят».

Продать корову при этом — проблема. Многие, узнав, что животное надо забирать из Козинки, отказываются заключать сделку. Есть и те, кто баранов «отдал почти даром», но так Сусанна поступать не хочет.

«Есть те, кто бросили корову. Не кормили, не поили. И сдали на мясо потом. А я на мясо её не отдам. Она недавно отелилась, месяц назад. Молодая ещё».

Таким образом, большая часть жителей покинуло село. На днях почти целиком сгорел трёхэтажный дом.

«Каждое утро, как иду пешком, бог посылает мне доброго человека — и привозит. Отсюда уже на такси еду в Козинку, вижу, как дом горит, дым идёт. Или обстрел. Но я, конечно, уже не боюсь».

В Грайвороне обстановка при этом по ощущениям отличается не сильно.

«Жить надо. А страшно. Живём. С одной стороны — страшно, с другой — уже привыкли, что стреляют».

Муж Сусанны при этом остался в Козинке. Он ведёт быт, используя для приготовления дровяную печку.

«Посмотрим, кто умер, а кто живой остался»

Сима, подруга Сусанны, также поделилась историей своей жизни. У девушки в Грайвороне открыта шашлычная, ради которой она никуда не уезжает.

«Жалуйся, не жалуйся — ничего не будет. Теперь точно сидим тут, как в Донецке. Точно-точно! Прилетит, думаешь, — сейчас к тебе. И самое страшное, что ни ты никому помочь выйти не можешь, ни тебе никто помочь не может. Стреляют — всё. Ждёшь, когда всё успокоится. Выйдем, посмотрим, кто умер, а кто живой остался, у кого что. Вот в чём проблема! И никакой защиты, ничего. Не знаю, куда мы тут все попали».

Не оценила Сима и идею с выдачей огнетушителей.

«Если стреляют, то ты не знаешь, куда деться. Они этого просто не знают. Они этого не видели. Они не представляют. Если представят один раз, как бывает, когда ракета летает и тебе некуда деться, — вот тогда они будут знать, что такое огнетушитель».

В Козинке при этом сети нет, как и связи. Пожарные туда также не ездят.

«Человек умирает, а нельзя на кладбище похоронить. Бери на плечо и иди, куда хочешь. Яму копай и хорони. Я такого ещё не видела, не дай Бог, но есть люди, кто видел», — рассказала Сусанна.

Несколько раз Сима сравнила жизнь в Грайвороне с жизнью в Донецке. Девушка призналась, что раньше не понимала, как люди там живут и не уезжают к близким. До тех пор, пока сама не столкнулась с этим. В Грайвороне женщина снимает дом уже почти год, окончательно же перебраться на время решили после мощных мартовских обстрелов.

«Пока не пройдёшь через это, не знаешь, что это такое. Понимаешь, вот почему люди не уезжают. Так и живём. Верим, что всё хорошо будет. Я работаю, некуда деваться».

На прощание Сусанна показала осколок от снаряда: после одного из обстрелов тот застрял в железные рольставни бокса. Хранит кусок металла женщина рядом с лотками конфет и печенья.

Больше историй из жизни Грайворона сегодня читайте в цикле публикаций Бел.Ру.