Что делать Церкви, а что нет, расскажет блогер

Местечковый блогер сурово и бескомпромиссно указал митрополиту на нарушения уставной церковной жизни.

Вместе с тем признаем, что тема, поднятая «правдорубом» из канала под названием «Белгород №1», тривиальна для нынешней повестки, только ленивый не высказывает теперь собственного мнения на то, как крестить лоб. То, что последовала реакция – не тривиально, и хоть вызывает споры, на мой взгляд, однозначно правильно.

Лишний раз дарить геростратову наследнику монетизируемые упоминания и клики не вижу смысла, поэтому наблюдала за ростом даровитой медиаперсоны без каких-либо публичных отзывов, больше из профессионального любопытства.

Именно потому, что мои 20 лет в интернет-медиа дают мне право оценивать то, что сейчас в этой области происходит, я вижу профессиональную необходимость задать себе и медиасообществу несколько вопросов. Разгоревшаяся полемика именно в этом случае особо наглядно суть этих вопросов проиллюстрирует.

Попросту говоря, меня смущают противоречия, которыми насквозь пронизана деятельность г-на Корнева как медиаперсоны. На заре журналисткой деятельности он показывал отличный потенциал в фоторепортаже. Но, видимо, этот язык показался ему слишком ограниченным, и Владимир начал перебирать буквы. С тех пор уж если что им написанное и попадалось на глаза, интереса не вызывало. Но блогерство в целом и «Телеграм» в частности раскрыли какие-то ранее не столь ярко выраженные его качества, а противоречия и нестыковки стали очевидными, масштабными и весьма любопытными.

Самое большое противоречие — это рьяное требование законности и свободы права от всех им разоблачаемых на фоне собственного условно-легального позиционирования и мимикрии под СМИ.

Мы понимаем, что СМИ в данном контексте — это официально зарегистрированное в соответствии с законом средство массовой информации и согласно законам регламентируемое. Что есть блогер Владимир Корнев и что есть телеграм-канал «Белгород №1»? Персонального аккаунта на какой-либо сетевой площадке мы не обнаружим, кроме весьма скромных по подпискам твиттера и ВК. Да, есть паблик на «Медиуме». Но он подписан «Белгород №1» и в нём публикуется то, что просто не влезает в формат одноимённого телеграм-канала. Ну а телеграмное детище с аж почти 20 тыс. подписчиков — предмет особой гордости его создателя, всё-таки не персоналия.

Итак, противоречие №1: Блогер или журналист?

Что такое блогер? Читаем определение — «человек, ведущий дневник в интернете». Что такое «Телеграм»? Мессенджер, который, благодаря встроенным возможностям, классифицируют как персональное медиа. Но обратите внимание, в среде, которая не считается официальной журналистикой, основа верификации — персона и уникальный, нишевый контент, будь то анонимный, но эксклюзивный в своих политических прогнозах Незыгарь или совершенно конкретный Юрий Дудь. Их мнение — основа их успеха и гарантия, определяющая выбор подписчика. Мы можем читать или не читать их, соглашаться или нет, но они есть как явление, как мнение, и зачастую — как очень неплохой инструмент монетизации.

Что мы видим в случае с «Белгород №1»? Телеграм-канал, который носит название, более присущее СМИ, и несмотря на то, что его создатель открыто заявляет о себе, мы понимаем, что «Белгород №1» – это не, к примеру, @kornev, а нечто иное. Лента канала — абсолютная копия новостной ленты любого сетевого издания, заимствования из которых г-н Корнев делает часто, не всегда утруждая себя ссылками, за что неоднократно был публично порицаем коллегами по цеху.

Единомышленники и сам Корнев требуют допуска на интересующие их мероприятия и называют себя журналистами. Ок. Тогда мы должны быть уверены, что, попав на мероприятие в качестве журналистов, они так же будут отвечать по закону за достоверность опубликованного. А вот тут — увы и ах. Как только речь заходит о распространении через телеграм-канал, ответственность перед законом (и аудиторией) отпадает сама собой, ведь что такое мессенджер в Сети, закону пока неизвестно. Да, есть персональная ответственность за распространение ненадлежащей или недостоверной информации, но — опять-таки — персональная!

Любой судья с ума сойдёт, пытаясь соотнести «ухо» с последующей крокозяблей и конкретного человека, пусть даже он сам когда-либо заявлял об этом тождестве. Итак: нет персоналии, нет персональной ответственности. Хотя надо отметить правды ради, что отсутствие официального статуса у медиа всё-таки не освобождает от ответственности за нарушение закона связанное с ним физическое лицо.

Противоречие №2: Единомышленники или коллеги?

Заявляя публично о журналистах, мы можем предположить, что речь идёт о профессиональной команде. Если честно, неизвестен мне случай с аккредитацией на пресс-конференцию Владимира Путина журналиста «Незыгаря». Бред какой-то, да? Хотя мы прекрасно понимаем, что гнать на ленту по 100 и больше постов в день никакой Незыгарь в одно лицо не может. Тем не менее правила игры соблюдены. Что у «Белгород №1»? «Я, Владимир Корнев (или журналист «Белгород №1»), дайте мне информацию (якобы для объективности)». А если не дадите — ловите хайп. И снова вопрос законности отпадает. Не СМИ ведь. Теперь о коллегах. Возможно, имеет место какое-нибудь ИП Корнев (по данным СПАРК, есть таковое, открытое в ноябре ушедшего года). И коллегам платится зарплата. Что она платится, узнаём из того же канала, в котором регулярно постятся объявления о краудфандинге. Можем даже предположить, что полученные на личную карту Сбербанка деньги (пожалуй, единственный случай, когда персоналия возникает явно) превращаются в начисленную официальным порядком зарплату. Но даже в этом случае зарегистрированного на ИП СМИ в реестре Роскомнадзора мы не увидим. А значит, вряд ли увидим трудовой контракт с соответствующими профессии обязательствами, и совершенно неясно, что вообще в таком случае является обязательствами. Переводя деньги на личную карту, вы уверены, что эти деньги пошли на написание новостей? Как вам это доказали?

Тот же вопрос, он же противоречие № 3 — рекламодатели.

Вы кому заплатили за рекламу? Здорово, если это хоть какое-нибудь юрлицо. А к чему телеграм-канал обязывает маркировка «реклама»? Насколько вы уверены, что рядом с вашей информацией любая другая — законна и проверена? Хочу разочаровать всех, кто уже потратился. Несмотря на определённые преимущества в скорости распространения (спасибо кросспостингу «Телеграма»), подписчики и просматриваемость в мессенджерах — категория наименее просчитываемая по сравнению с мощными, детальными и весьма конкретными метриками социальных сетей и сетевых изданий (сайтов). Если ваша цель — раскидать информацию на вот эти конкретно 20 тысяч «уников», цель достигнута. Но сколько из них рекламу прочли, как отреагировали и являются ли они вашей целевой аудиторией — вопросы, на которые владелец канала внятно ответить не сможет. То есть тут мы снова сталкиваемся с этакой имитацией работы СМИ, поскольку, конечно, платный контент — основа его существования. И причём тут краудфандинг, если речь идёт не о социальном, некоммерческом проекте?

А теперь попробуем ответить на вопрос: зачем имитация? Почему не СМИ?

Ответ напрашивается сам собой. Законная ответственность за сказанное слово — не входит в планы автора. Есть очевидное желание обрести авторитет (об этом нам говорит даже само название); есть однозначное стремление заработать. А вот «ответить за базар» — увольте. И в оправдание этого тезиса озвучиваются самые разные аргументы, но они снова, как ни крути, из области журналистики: про бескомпромиссность, свободу слова, обязательное предоставление информации по запросу, реакция на «нам читатели сообщили» и так далее.

А между тем очевидна подмена. Конечно, далеко не один «Белгород №1» (простите за каламбур) грешит непроверенной информацией ради хайпа. Но мы сейчас не обо всех, поэтому, как наиболее показательный пример, приведу историю с видео «о враче, который вымогал деньги за операцию ребёнка». Был такой сюжет на «Белгород №1». Стал безусловным хайпом — разлетелся вмиг. Меня тогда восхитила лёгкость, с которой он изготовлен. На поверку оказалось, что видео — годовалой давности, которое, по заявлению канала, прислал «анонимный читатель». Содержательно и актуально, что говорить. Само видео ещё интереснее — в нескольких секундах «мувика» мы видим: часть лестницы, часть фигуры в халате – голову не видно, и иногда — ступенька. Голос в кадре что-то невнятное говорил про оплату, про операцию – но ни одной целой фразы, отрывок. Возможно, это был действительно факт вымогания денег. Но это только мне кажется, что вопросов больше, чем ответов? Почему через год? Почему именно эти ступеньки — та самая больница, которая потом задохнулась от троллинга в новостях, не имея возможности что-либо пояснить, а видимый фрагмент тела в белом халате — врач? Почему пострадавший родитель — аноним? Что же стало в итоге с ребёнком? Можно продолжать. Но это уже неважно, поскольку сбор кликов произведён, жизнь поста коротка и он канул в Лету, как сотни других событий, реальных и не очень.

А теперь возвращаемся к теме, указанной в заголовке. Факт свершился. «Журналист» Владимир Корнев получил сообщение, которое подвигло его на очередной бой с нарушителями законности и свободы права (или права на свободу – крутите как угодно). Сообщение «к нам» (обратите внимание – опять имитация обращения в редакцию), которое Владимир Корнев распространил во всех сетях, в статье на «Медиуме» и в самом канале, снова анонимное. Можно предположить, что писавший опасался по какой-либо причине указать своё имя. Тогда насколько мы можем утверждать, что факт не просто состоялся, а вообще не превратно понят? Ведь мы же не знаем, кто таким уверенным публицистическим слогом изложил якобы увиденное-услышанное. Священник? Журналист? Уборщица, ожидающая, пока освободится зал? Уверена, трактовка каждого из них на одно и то же событие будет разной по ряду причин. Ничтоже сумняшеся начинается очередной троллинг митрополии. И всё под знаменем Свободы Исповедания Правды.

Попытка митрополии пойти на диалог — проигнорирована. Если митрополия — официальный источник, у которого затребован комментарий, сообщила, что вопрос задан некорректно и речь шла не «поборах» — почему ей отказано в праве это мнение оставить без последующего обсуждения? На мой взгляд, несмотря на активное отрицание — всё-таки г-н Корнев лукавит и публикацию он затевал, несмотря на то, что информации недостаточно. Её не стало достаточнее (потому что просто не было) по теме и после ответа митрополии (устного или письменного в первый раз — неизвестно), но скорость, с которой им по Сети была разнесена и злополучная анонимка, и уже опубликованное «Духовное предупреждение», говорят не столько о желании разобраться и помочь (вот правда интересно, кому?), сколько прогнать тему через максимум репостов.

«Я аж поперхнулся за ужином», — комментирует в Сети г-н Корнев заявление митрополии, опубликовавшей его у себя, на своём официальном ресурсе, с позиции, каковой и должна быть позиция церкви как института религиозного и общественного, оперирующего категориями духовного в оценке этичности поступка (молимся о грешниках), и статьёй закона в оценке его публичности (ст. 152, закон о защите чести и достоинства).

Удивительно, насколько, ратуя за соблюдение законности, г-н Корнев использует все, возможные и невозможные, инструменты распространения своей информации, одновременно с этим отказывая в праве реагировать и распространять свою позицию оппоненту. И каковы амбиции, если в этот раз оппонентом (хочется написать «жертвой») выступает не 4-я детская поликлиника и даже не мэр, а уже вся православная церковь, получившая «отповедь» по части «поборов», нежелания общаться в Сети ряда священников (ай-яй-яй!), и даже права предупреждать об анафеме (поправочка: отлучение от церкви, о котором сказано в тексте митрополии, и анафема — не одно и то же). Лихо, что сказать.

Поэтому позвольте сделать очевидный вывод: бой идёт не за правду, а за очередной хайп. Любой ценой. В ход идут кликбейты об анафеме и даже цитаты из Библии.

Подмена за подменой. Почему административные решения внутри митрополии должны быть подвергнуты публичному обсуждению без понимания сути вопроса вообще? Почему митрополия, и так максимально открытая в своей деятельности, должна извиняться за изъятую из контекста фразу? Почему священник как духовное лицо не имеет права назвать ложь ложью и предупредить лгущего как о недостойности поступка, так и о его тяжёлых последствиях для личности? Особенно в то время, когда «обличитель», пускаясь во все тяжкие, слабо представляет себе обсуждаемый им предмет, путается в терминах и для достижения цели использует исключительно анонимные источники?

Антиклирикальный настрой большой части медийщиков и читателей становится отличной платформой для распространения подобного хайпа с вирусной скоростью. Но никто из горячо переживающих о «поборах» в церкви не задумывается пока, что пилит сук, на котором сидит. Потому что всех нас обманули. Потому что новость будет независимо от того, хватит ли на неё фактов — она будет выдумана, разогрета, растиражирована и многократно преувеличена. Потому что миф о плохих священниках сегодня-завтра заменит миф о плохих вас (выше — пример о враче-вымогателе). А в чём разница? Только в том, что придёт время кого-нибудь другого, и это будет сделано с таким же рвением и цинизмом, как сделано сейчас.

Лично я не хочу за утренним кофе получать новости, увиденные из окна панельки на Харгоре. Я знаю, мимо какого храма ходит мерило всех ценностей (но никогда не заставала его внутри), в «Оранжевом острове» на какой остановке жуёт круассан и пьёт кофе, догадываюсь, почему посты о непорядке в 4-й детской поликлинике появились вообще и почему теперь они уже сиропно-позитивны. Но я уважаю закон и не буду вмешиваться в жизненное пространство человека, который своим личным пространством сделал массмедиа и решает этим ресурсом, увы, не ваши проблемы, как заявляет об этом в каждом посте с призывом к краудфандинговой поддержке, а свои и только свои. Кстати, слово «поборы» тут вполне уместный синоним, и не надо говорить о «прозрачности» перечислений на личную карту Сбербанка. Поэтому, может, сначала позаботимся о своей непогрешимости, прежде чем обличать церковь, тем более что она вполне в состоянии сама обличить и признать ошибки, если таковые возникают.

P.S. Поскольку я просто высказывала своё мнение, продолжения дискуссии в публичном пространстве с кем бы то ни было с моей стороны не последует.